Рассказ заместителя директора  ГДДТ им. А.Алиша Шаровой Светланы Георгиевны:

Ветеран Великой Отечественной войны – Храмов Яков Федорович

Чтобы помнили

Всё дальше уходит от нас Великая Отечественная война. Всё меньше остаётся живых свидетелей тех героических лет.  Уходит старшее поколение.

Никогда не знала я своего деда, Храмова Якова Федоровича, старшего сержанта, дошедшего до Берлина. Ему было уже 52 – непризывной возраст, - когда он добровольцем ушёл на фронт вместе с сыном Виктором. Только встретиться им больше не удалось: рядовой Храмов Виктор Яковлевич, курсант Московского пулемётно-миномётного училища Красной Армии, не успев получить первое офицерское звание младший лейтенант, погиб, девятнадцатилетний, при артобстреле под станцией Валуйки Белгородской области, когда их эшелон направлялся на фронт. От Виктора в нашем альбоме не осталось даже фотографии – только строчка в донесении о безвозвратных потерях из архива.

Не расскажет уже и бабушка, Храмова Татьяна Фёдоровна, как это – остаться одной с маленькими детьми на руках – Галей 4-х лет и восьмилетним Вовкой, ставшим сразу главным мужчиной в доме. Не расскажет, как пережила похоронку на другого сына - Виктора. Были, конечно, и старшие дети – Вера, Нина, Женя, Валя, Костя. Но они уже взрослые, у них свои заботы. Знаю только от мамы, что работала бабушка сутками на «Спартаке», унты для лётчиков шила.

Ушла уже и тётя Нина, Храмова Нина Яковлевна, бойкая, озорная, - санитарка эвакогоспиталя, а потом и санитарного поезда. Не расскажет (да и не рассказывала никогда – не любила вспоминать), каково было ей тогда, 20-летней девчонке.

Главное мамино воспоминание о войне – всё время хотелось есть. Летом было легче, а вот зимой…  Иногда бабушка, рискуя очень (за это могли и арестовать), выносила маленький пузырёк отработанного рыбьего жира (в нем кожу для офицерских сапог вымачивали). Это и спасло маму. Поэтому она очень трепетно всегда относилась к еде. И ещё вспоминала она, что в первый класс в 45 году её повёл папа, только что демобилизованный, живой и здоровый! И вернулся он с трофеями – привёз из Германии 2 тонкие ученические тетрадки. Какой же богатой себя ощущала первоклассница Галинка! Но писать в этих тетрадях можно было только начисто и только по важным предметам. Всё «неглавное» писали в самодельных тетрадях, сшитых из газет (писали между газетными строчками).

Для меня День Победы – торжественный и трепетный день – всегда со слезами на глазах. Помню, как встречались с родственниками – тётушки с мужьями-ветеранами, многочисленные племянники (я – самая младшая) – у парка Горького. Мне, маленькой, очень нравилось, как звенели награды на их пиджаках, как рассказывали они какие-то истории тех лет (истории забавные, но никогда – страшные или трагические).  А потом мы обязательно шли к кому-нибудь домой. И были песни. Много песен.

Как же мне, взрослой уже, хочется снова встретиться с ними со всеми и расспросить обо всём, подробно, обстоятельно – где служили, какой боевой путь прошли, как выживали в тылу. Спросить – были ли письма, те самые фронтовые треугольники, о чём они были? Собрать у всех семейные фотографии, записать все семейные истории. Но, увы, невозможно вернуться назад. И я, теперь уже старшее поколение, должна сохранить всё то немногое, что знаю сама. Сохранить – и передать своим детям, внукам. Чтобы тоже помнили! Чтобы тоже гордились!