Валиуллина Фагиля апа родилась 4 января 1928 года в деревне Старая Масра. Ей пришлось пройти через все тяготы военного времени. В настоящее время  она живет с сыном, снохой и внуком.                                 

Воспоминания ветерана тыла -  бабушки Фагили:

В моей жизни самые трудные и печальные годы – это период Великой Отечественной войны. На фронт забирали мужчин, технику, лошадей. В 1941 году всех трудоспособных мужчин мобилизовали на фронт.  Из некоторых семей – по 5-6 человек. Во всей деревне остались только женщины, дети и немощные старики. Наши матери работали везде: все заботы, колхозные и домашние, легли на них. Работали по 20 часов в сутки (валили лес, рыли  окопы, пахали, сеяли, убирали урожай, растили детей). Все работы проводились вручную, пахали на быках, боронили на коровах. В страдную пору хлеб в основном убирали женщины, старики, семиклассники. Зачастую оставались ночевать в поле, вставали с зарей и принимались за работу. В деревнях был страшный голод.

Закончила я семь классов. Мне было 13 лет. Дальше учиться не смогла, так как нечего было кушать и надо было идти работать. Вместе с другими девушками( они были старше меня) меня отправили валить лес. Было очень трудно. Голод, холод, непосильный  труд…старалась не отставать от старших. Таскали по сугробам бревна длиной по 6 метров. Складывали в кучи.

На ногах лапти. Шерстяные носки и лапти…. Зимой… Валенок нет. Через несколько дней лапти изнашивались.

Мы работали по повестке. Не будешь работать – тебя будут считать дезертиром и арестуют.

Через неделю продукты заканчиваются, лапти  изнашиваются и мы после работы идем пешком домой ( больше 10 км). Дома тоже нищета: есть ничего, одежды тоже нет. Ни о какой обуви и речи нет. Денег нет… ни на что.

Мама старалась приготовить мне продукты и лапти. Как она этого добивалась?!... Колхоз  давал три горсти ячменного отхода.  Картошку пропускали через терку, перемешивали с этим отходом и  пекли  лепешки. И это  вся еда… Вот с такой едой мы и валили лес.

Мы рано без отца остались. Брат ушел на войну и погиб. Три года до войны служил. Когда уже оставался только один месяц, война началась. Вот так, брата мы больше и не видели.

Один раз решили вернуться домой за продуктами. Лапти до того износились, что я шла в одних шерстяных носках по снегу. Дорога была дальняя, прошли через деревню Ключ. Еще больше 15 км оставалось. Носки уже в дырках. Иду по снегу босиком. Вот так я свою ступню и обморозила. Она опухла, болит… На следующий день  обратно надо  вернуться. Все же мы по повестке работали. Законы были суровые. Надо было быстро вернуться на работу. Если не выйдем на работу- это уже дезертирство. Даже сейчас от этих воспоминаний у меня сердце начинает бешено колотиться.

На другой день с утра  нас позвали в контору и приказали вернуться на работу. Мы сказали, вот приготовим продукты, найдем лапти и пойдем обратно. Нас напугали, если будете противиться,  заберем  вас и отправим в Чурилино.  Чурилино тогда был районным центром.

Вечером  нас с соседкой посадили на повозку и отправили в Чурилино. Темно. Холодно. Там про нас сказали, что мы дезертиры, что мы отказываемся идти валить лес. Мы объяснили, что не отказываемся, а просто пришли домой за продуктами и  одеждой.

Кому хочется в тюрьму?! Мы сказали, что выйдем на работу. Нас отпустили.

Вышли. Стоим на улице. Темно. Началась метель. Страшно. Повозка уехала. Как вернуться домой?  Стоим, плачем.

Надо домой!

Дошли до деревни Чума Елга. Там жила Разия апа. Она и приютила нас, напоила чаем. Согрелись и опять в дорогу. Еле дошли до Масры. Мама очень обрадовалась. Она уже думала, что нас посадили в тюрьму.

Мама приготовила мне продукты,лапти. На другой день рано утром мы обратно пошли пешком на Ключ.  Дошли, оставили вещи и на лесоповал.

На лесоповале  жили в квартирах по 4-5 человек. Хозяева дома  целыми днями были на работе. Печку топили, когда мы еще  были на работе. К нашему возвращению она уже почти остывала. Вот так, высушить обувь и одежду мы не могли. Ходили в мокрой одежде и обуви в зимний мороз. Как мы выжили?!

Вот так я работала на лесоповале четыре года. Четыре зимы.

Весной мы возвращались в свою деревню. Начинались посевные работы в колхозе.

Семена к весеннему посеву увозили в Арск  – в 15 км от нас,  осенью отвозили их на тележках (двухколёсная арба, «уф-алла арбасы») и весной привозили на маленьких санях. Везли это в Арск, по пути ночевали, брали с собой запасные лапти (липовые).

Весной, в половодье, особенно трудно было. Везде вода, а обувь – лапти. Через нее вода просачивается. Мокрые доходим до Арска, забираем зерно и обратно домой. Каждый день так. Работали в колхозе на трудодни и, когда осенью получали за работу зерно, пекли хлеб. Вкусный получался хлеб, но всю ночь надо было вручную тереть картошку.

Осенью опять надо было на лесоповал. Мама старая уже, заболела. Я осталась работать на ферме. Ухаживали за телками. Они все голодные, лежат, не встают. Корма нет. Лошадей нет. Корм на себе тащим. Так я проработала 2 года. Потом перешла на другую ферму.

Работала и на овощеводстве.

Потом вышла замуж и стала жить в деревне мужа – Смак-Корса ( Курса Почмак). Это уже после войны.

Эти четыре года и еще несколько лет мне запомнились как страшно голодные, холодные, полные бед и слез, бесконечных страданий. Хотелось есть всегда – утром, днем, вечером, ночью. С позиции пройденных лет задумываешься о прошлом. Ведь жили, выросли, не сломались, хотя и были постоянно голодные и полураздетые. Наверное, болели, но лекарств не было, мама лечила народными средствами. Здорово помогала и природная закалка.

Вот так,  несмотря на все трудности, мы, дети войны, выжили.