Муса Джалиль (Залилов Муса Мустафович) (1906-1944) - известный татарский поэт, Герой Советского Союза (1956), лауреат Ленинской премии (1957) за цикл стихов “Моабитская тетрадь”.

Казнен в 1944 г. в Берлине за участие в подпольной антифашистской деятельности в легионе “Идель-Урал”.

ПО СЛЕДАМ ПЕСЕН МУСЫ ДЖАЛИЛЯ

     Песня меня научила свободе,

     Песня борцом умереть мне велит.

     Жизнь моя песней звенела в народе,

     Смерть моя песней борьбы прозвучит.

     26 ноября 1943 года.

     Муса Джалиль

     Мусе Джалилю было бы теперь шестьдесят лет... Для большого поэта -- это

возраст  глубоких размышлений, философского  осмысления прожитой жизни, пора

неостывающего творческого горения... Да, Джалилю  было бы сейчас шестьдесят,

но  он погиб,  когда  ему  не  исполнилось  и  сорока.  Поэт был  расстрелян

нацистами в августе  сорок  четвертого  года  в  зеебургском тире  на глухой

окраине Берлина.

     Джалиль не допел до конца своих песен, гитлеровцы оборвали его  жизнь в

самом расцвете. Прошло более  двадцати лет  со  дня окончания второй мировой

войны,  но преступления  фашизма до  сих пор отдаются  болью в  человеческой

памяти. И до сих пор кровоточит сердце при мысли о безвременно ушедшем поэте

Мусе Джалиле.

     Родился Муса Джалиль в 1906 году в семье Мустафы, сына  Габдельджалила,

в деревне Мустафино бывшей  Оренбургской губернии.  С  тринадцати  лет  стал

принимать активное участие в работе комсомола. Первое его стихотворение было

опубликовано в 1919 году в газете "Кызыл юлдуз" ("Красная звезда") -- органе

большевиков  Туркестанского фронта. Потом  он учился  на  рабфаке  в Казани,

работал в редакциях различных газет и журналов. В 1931 году окончил 1-й МГУ.

     В коммунистическую партию Муса Джалиль вступил еще в 1929 году.

     Джалиль  был профессиональным писателем, до войны  вышло двенадцать его

сборников.

     Но вот началась Великая Отечественная война.

     Жена  поэта  Амина-ханум так  писала в предисловии  к  одному из первых

посмертных изданий стихов Джалиля:

     "В июле 1941 года мой муж Муса Джалиль вступил  в ряды Советской Армии.

Поначалу он был рядовым, затем окончил курсы политработников в Мензелинске и

был направлен на Волховский фронт...

     С июля  1942 года  от Мусы  Джалиля  перестали приходить  письма. Долго

ждала  я,  и  вот наконец  пришло  самое  худшее известие: Джалиль без вести

пропал. Многие годы я не знала о его судьбе.

     Убит в бою? Ранен?  Находится  у  партизан? Или же попал в руки  врага?

Однако  я ни на минуту не  теряла веры  в  него, веры  в  его благородство и

честь"

     Героическая  и  трагедийная  судьба  поэта  сложилась так,  что ему  не

суждено  было "в отчизну попасть", как мечтал  он в  стихотворении "Дороги",

написанном в фашистском застенке.  Но стихи  Джалиля, уже  после его смерти,

вернулись на  родину, нашли дорогу к  людским сердцам.  Они рассказали нам о

высоком подвиге поэта,  о накале  его чувств, о его стойкости  и неукротимой

воле к борьбе.

     История стихов Мусы Джалиля,  составивших  так  называемые  "Моабитские

тетради", общеизвестна.  Мы знаем, как друг  поэта,  бельгийский  антифашист

Андре  Тиммерманс, которому  Муса, уходя на  казнь, доверил самое дорогое --

свои  стихи, доставил в  советское консульство самодельный  блокнот Джалиля.

Знаем,  что солдат  Терегулов, возвратившийся из плена, привез  в Казань еще

один блокнот со стихотворениями Мусы Джалиля.

     Но  тюремные  блокноты  Джалиля  были  только  собранием  мужественных,

глубоко волнующих произведений поэта-патриота. О последних днях его жизни мы

поначалу ничего не знали.

     Первую  весть  о  поэте  нам  принесли  советские солдаты, штурмовавшие

Берлин и захватившие тюрьму Моабит.  Во дворе, среди разных бумаг, они нашли

вырванную из какой-то книги страницу, на которой было написано:

     "Я,  татарский  поэт  Муса  Джалиль,  заключен в Моабитскую  тюрьму  за

политическую работу против фашистов и приговорен к смертной казни..."

     Сама по себе эта записка уже служила свидетельством того, что  поэт и в

плену не сложил оружия, остался верен своему воинскому долгу.

     Затем  на  одном из  блокнотов со  стихами Джалиля обнаружили  надпись,

сделанную его рукой:

     "Другу, который умеет  читать  по-татарски и прочтет  эту тетрадку. Это

написал  известный татарскому народу поэт  Муса Джалиль.  Испытав  все ужасы

фашистского концлагеря, не покорившись страху сорока смертей, был привезен в

Берлин.  Здесь  он  был  обвинен  в  участии  в  подпольной  организации,  в

распространении советской пропаганды... и  заключен в тюрьму. Его присудят к

смертной  казни.  Он умрет.  Но у  него  останется 115  стихов, написанных в

заточении. Он  беспокоится за них...  Если  эта книжка попадет в  твои руки,

аккуратно, внимательно перепиши их набело, сбереги их и после войны сообщи в

Казань, выпусти в свет как стихи погибшего поэта татарского народа.  Это мое

завещание. Муса Джалиль. 1943. Декабрь".

     Вот те  немногие  сведения, которыми мы располагали. Но  у  нас имелись

стихи  -- поэзия потрясающей человеческой силы и патриотической страстности.

В  стихотворении  "Волшебный  клубок", написанном  за несколько  месяцев  до

казни, Джалиль говорил:

     Как волшебный клубок из сказки,

     Песни -- на всем моем пути...

     Идите по следу до самой последней,

     Коль захотите меня найти!

     И  тогда мы пошли  по следам его  песен, его стихов, чтобы  найти в них

подробности  героической   жизни   поэта,  расшифровать  последние  страницы

биографии.

     Что делать?

     Отказался от слова,

     От последнего слова друг-пистолет.

     Враг мне сковал полумертвые руки,

     Пыль занесла мой кровавый след...

     Так писал Джалиль в  июле  1942 года.  Значит, Муса  был тяжело ранен и

его,  обессиленного,  захватили враги.  Действительно, именно в это время на

Волховском фронте шли неудачные для нас бои.

     А потом были такие стихи:

     Бараков цепи и песок сыпучий

     Колючкой огорожены кругом.

     Как будто мы жуки в навозной куче:

     Здесь копошимся. Здесь мы и живем.

     Это описан лагерь для военнопленных, в котором  томился Джалиль, откуда

с надеждой глядел на далекий лес, где, он знал, скрываются партизаны.

     Там на ночь, может быть, товарищ "Т"

     Большое дело замышляет,

     И чудится -- я слышу в темноте,

     Как храбрый саблю направляет.

     В стихах высказываются затаенные мысли:

     Только одна у меня надежда:

     Будет август. Во мгле ночной

     Гнев мой к врагу и любовь к отчизне

     Выйдут из плена вместе со мной.

     Теперь  нам   известно,  что  в  августе  рассчитывал  Джалиль  поднять

восстание в лагере. Осуществить это, к сожалению, не удалось.

     Строка за строкой повествовали стихи Джалиля о его мечтах, о его делах,

о его борьбе в те годы, когда он считался "без вести пропавшим".

     Сейчас коллективными усилиями разных людей, друзей Мусы,  его товарищей

по перу и  оружию удалось узнать  многое  из того, что до последнего времени

оставалось   неразгаданной  тайной.  В  поиск   включились   бельгиец  Андре

Тиммерманс и  товарищ  поэта --  татарский писатель Гази  Кашшаф, московские

поэты Илья Френкель  и  Константин  Симонов, столяр из  Стерлитамака  Талгат

Гимранов и  архангельский учитель Михаил Иконников, итальянский  служащий из

Мантуи Рениеро Ланфредини  и немецкий литератор Леон  Небенцаль.  Принимал в

нем  участие  и автор этих строк. Мы идем уже  не  только  по следам песен и

стихов Джалиля.  Нашлись  живые свидетели, встречавшиеся с Джалилем в плену,

работавшие с ним в подполье, обнаружены документы, восстанавливающие события

тех дней.

     И, по  мере  того как  золотыми крупинками, будто мозаику,  приходилось

воссоздавать героическую биографию поэта, все больше раскрывалось перед нами

величие  жизни,  борьбы  и  творчества Мусы  Джалиля.  Он принадлежит нашему

поколению, и наш долг рассказать все, что мы знаем о нем сегодня.

     Теперь мы можем довольно точно проследить путь Джалиля с  того момента,

когда он, попав  в окружение на Волховском фронте,  казалось бы, надолго был

вычеркнут из списков активных борцов с фашизмом. Но на деле все произошло не

так. Муса был жив и, значит, не покорен.

     Раненого  поэта  бросили в  Холмский  лагерь.  Оттуда  его  перевели  в

Демблин,  потом  в  лагерь  под Вустрау, а весной 1943 года Джалиль попал  в

Радомский  лагерь.  Здесь   он  вошел  в  подпольную  организацию  советских

военнопленных.

     Примерно  за   год  до  этого  фашистское  командование,  обеспокоенное

тяжелыми  потерями  на  Восточном  фронте,   начало   искать  дополнительные

источники  для   создания  новых  резервов.  Было  решено  сформировать  так

называемые  "легионы"  из  пленных  нерусских   национальностей.  В  Берлине

существовал    некий    комитет    "Идель-Урал",    созданный     татарскими

эмигрантами-националистами. Главари  комитета  пытались  оказать влияние  на

военнопленных, использовать их в  своих целях. Советские патриоты проникли в

комитет, с тем чтобы иметь возможность сколачивать силы сопротивления в тылу

врага.

     Муса Джалиль в плену числился как  Гумеров. Товарищам, знавшим, что под

этой  фамилией скрывается автор национальной  татарской  оперы  "Алтын-чеч",

удалось перевести Джали

К списку новостей